Картины Никаса Сафронова имеют небывалый успех, он очень востребован. При этом образ его овеян множеством легенд, мифов, даже тайн. Об известном мастере живописи что только не говорят… Поэтому наш журнал вышел к художнику с открытым разговором, чтобы выяснить, что в его жизни мифы, а что – правда. За годы успеха Никас создал себе образ, отмеченный некой привилегированностью, неприкосновенностью, – «творца не для всех». Наш герой разрушил стереотип «художник должен быть голодным». Если и голодным, то только творчески. Никас – удивительный человек, в творчестве которого неразрывно сплелись два понятия: «искусство» и «бизнес».
– Никас, вы разделяете успех в творчестве и успех в бизнесе?
– Конечно, это разные грани успеха, хотя они тесно взаимосвязаны. Если вы покупаете интересную книгу, значит, она и творчески и коммерчески для ее автора удалась. За редким исключением. Например, Гитлер написал Mein Kampf, находясь в тюрьме, и позже она была напечатана огромными тиражами, и все книги были распроданы. Но здесь понятие успеха условное, к большой литературе книга не имела никакого отношения. Ее успех был предопределен временем. Приведу еще один пример: один современный художник покрывает дома и мосты огромными полотнами ткани, здесь он, скорее, удивляет и эпатирует публику, и поэтому всегда находит спонсоров, которые готовы поддерживать его арт-проекты. На подготовительную работу он тратит меньше времени, но зарабатывает много. Что это – творчество или коммерция? Однозначного ответа здесь нет, творчество и коммерция всегда существовали параллельно. И в музыке существует и искусство и коммерция. Да, есть художники, которые представляют собой чистый маркетинг и PR: но зрители соглашаются с тем, что видят искусство, но на самом деле не получают ничего духовно ценного.
– Как думаете, можно ли быть всегда коммерчески успешным в творчестве?
– Здесь многое зависит от разных моментов. Французский художник времен Наполеона был при нем очень успешен, но после свержения Бонопарда и его участь была не завидной. или пример режиссера Лени Лихейштайн6 во время фашизма она была невероятно популярна, а после была низвергнута в безмолвие. Но это не значит, что она была бездарна. У Леонардо, Рембранта, Гойя, Модельяни¸ Гогене тоже были разные периоды в жизни . А вот поколение шестидесятников, которое жило в начале долгое время в нищете, сейчас коммерчески очень успешно. Все определяют временные рамки: сегодня – тренд, завтра – нет и наоборот. Но истинное искусство, даже если и бывает какое-то время “немодным”, все равно рано или поздно вспыхивает еще большим интересом и успехом у зрителя.
– Если говорить конкретно про вас, вы успешны уже долгое время. Вы угадываете тренды, подстраиваетесь под конъюнктуру рынка искусства?
– Вы знаете, я бы был намного успешнее, если бы не совершал ошибки и не только творческие, и не распылялся по мелочам. Был бы, наверное, успешнее, если бы не развелся с первой женой. Если бы работал с самого начала с большими галереями, выучил английский и занимался продвижением своего имени. Но все, что случается, – это опыт. Все должно идти своим чередом. Как ни парадоксально, творчество, с одной стороны, не терпит суеты, с другой – требует постоянного быстрого движения. Я всегда говорил и говорю, что я не эротический художник, но, тем не менее, в свое время мои картины участвовали в подобных выставках. И портретистом я стал не сразу, но когда занялся этим жанром, я досконально изучил весь мировой опыт в этом направлении и стараюсь писать портреты, учитывая индивидуальность того, кто позирует.
– Получается, чтобы быть успешным, нужно просто идти в ногу со времени, или быть впереди времени?
– Смотрите: к Моцарту пришел некий человек и заказал у него «Реквием». И он написал его гениально. Бетховену заказали сочинение детских мелодий, и он сделал это в короткое время и замечательно. Это во всех случаях – использование творческих ресурсов, здесь есть и искусство, и коммерция. Они не мешают друг другу. Творения хорошего художника – это как его «дети», если их отдать в хорошие руки, то они будут жить и после тебя. Все должно обновляться. Ничего в этом мире не происходит случайно, и даже наша встреча и это интервью – это тоже Божий промысел. Мы встретились и общаемся, значит, судьба так распорядилась, и это замечательно. Думаю, что все решения и события продиктованы свыше.
– Никас, в числе ваших клиентов самые успешные и знаменитые люди…
– Мои клиенты часто становятся моими друзьями. С самого начала у меня возникает духовный контакт. А потом он переходит в дружбу.
– Говорят, ваши картины по-настоящему волшебны?
– 3 года назад, в Оренбурге, в ночь перед закрытием моей выставки в Государственном музее, когда двери двух залов уже были запечатаны, камеры видеонаблюдения зафиксировали летающие шары. Охрана, проверяющая утром мониторы, увидела на них, что в залах, где висят мои работы, летают энергетические шары. Картины начали жить своей жизнью и излучать вложенную в них энергетику. Была еще история, когда ко мне пришла женщина, которая долго не могла забеременеть. Я по ее заказу написал икону Казанской Божьей матери, она стала на нее молиться, и икона начала мироточить. И вскоре, в 48 лет, эта женщина родила первого ребенка. Область искусства – это такой тонкий план, уловимый только на энергетическом уровне.
– Как тогда оценить современное искусство: вот это стоит столько-то, а вот это ничего не стоит, к примеру?
– Здесь очень много факторов, но главный – это раскрутка имени художника, ну, конечно, качество работы, востребованность. Статистика гласит: современное искусство приносит 20 % годовых. А вот старые мастера – только 12 %, во время войны старые мастера падают до 8 %, а новые – до 5 %, но война не идет вечно. Искусство – это выгодная инвестиция. Есть в некоторых областях искусства и риск, но это больше относится к случайному современному искусству, такому как перформанс, инсталляция…А вот старое искусство, порой даже давно забытое, может вновь ожить. В Германии, в местечке Грюнвальд нашли мастера, который расписывал алтарные доски, и искусствоведы пришли к выводу, что он гениален. И вскоре он стал знаменитым.. Но это совершенно не значит, что, если работы художника продаются сегодня, они будут продаваться всегда. Также и наоборот: если о художнике преднамеренно заставили забыть, то это не значит, что он не будет успешным уже никогда. Хорошее искусство и через забвение может быть снова востребованным. Но если при жизни ты заявил о себе, то, скорее всего, твое творчество будет жить вечно.
– Нам, потребителям, не всегда понятно, в какие работы художников стоит вкладываться. Но есть такая категория специалистов – галеристы и критики. Нужно ли опираться на их мнение, или стоит полагаться только на свои личные ощущения?
– Нужно полагаться на свои личные ощущения в первую очередь. Конечно, к хорошим искусствоведам тоже нужно прислушиваться. Но больше к тем, кто занимается именно той областью, которая вас интересует. Но и самому не помешает самообразовываться, ведь критика – образованная субъективность. Сам критик может легко заблуждаться или запутать вас. Часто критиками становятся неудавшиеся художники, так что лучше довериться своему внутреннему чутью. Ну а если вы хотите заработать на творчестве, то надо все время следить за новыми веяниями в искусстве… Ну, в общем, все как на бирже. Вообще, оценить объективное искусство невозможно. Например, по случаю вы нашли 1000 картин Пикассо, и даже удачно продали их оптом. Но те, кто их приобрел, не “выкинет” их на рынок сразу. Он будет выставлять одну, две в течение 50 лет, чтобы рынок на Пикассо не упал. Здесь, как и везде, есть свои законы, и занимающиеся этим профессионалы, их строго соблюдают.
– Вы считаете нужным объяснять смысл, который закладываете в свои картины?
– Это не всегда обязательно, людей чаще притягивает в картинах цвет, содержание, техника исполнения. Они могут по-своему воспринимать работу, но она должна их заинтриговать, заставить задуматься.
– Как вы определяете цену своих произведений?
– Это как аукцион: хотят купить 10 человек – ты устанавливаешь одну цену, уже готовы 100 человек – ты поднимаешь выше, ну и так далее. Какое-то время держится эта цена, потом она поменяется в какую-либо сторону, обычно вверх, если имя художника постоянно на слуху. Знаменитая «Джоконда» до 1911 года даже не входила в список 100 шедевров Лувра, пока картину не украли. О ней все заговорили, картина была распиарена со временем настолько, что ее страховая стоимость стала астрономической – 1,5 млрд. долларов. Украл бы тот вор другую картину – возможно, мы бы сейчас говорили о другой работе другого мастера.
– Я знаю, что вы еще и коллекционер.
– Хотя у меня и стоит стол Наполеона, кровать Марии-Антуанетты, камин из французского замка XVI века, картины Сурикова, Кандинского. Я могу сказать, что коллекционирую только сказки, именно те, которые я читал, и их читали многие. Я люблю, чтобы они были читаны-перечитаны, потрепаны, и большая часть из них никакой материальной ценности не имеет, разве что только для меня.
– Недавно вы написали портрет Дональда Трампа, но мне известно, что и портрет Хиллари у вас уже был готов?
– Известный художник не может быть вне политики. Может, и мой портрет послужит на благо нашего государства.
– Конечно, пригодится, заряженный вашей энергией. Вы каждую свою картину заряжаете?
– Молитвой. Я позитивный человек, не ругаю коллег, стараюсь прощать людей, обидевших меня. У меня в роду много было священников, со стороны матери – лекари. Я заряжаюсь от всего хорошего, а потом все это хорошее позитивное переходит на картины. Я всегда вдумчиво пишу картины, делаю перерывы, переходя с одной техники на другую, снова возвращаясь через какое-то время к первой работе. И всегда перед началом молюсь.
© 2014-2017 "Кураж-град" Разработка сайта - SMART-EKAT